Материалы к докладу на Эвристическом симпозиуме «Обществознание большинства»
(май – июнь 2016 г.)
Гельцер Юрий, к.т.н.
Мне кажется, что серьезным заблуждением является убеждение, что движущей силой социалистической революции является рабочий класс. Если посмотреть правде в глаза, то рабочий класс оказывается слепым орудием ряда партийных группировок, и прежде всего – РСДРП(б) в борьбе за власть.
Во-первых, идеологии не рождаются в головах рабочего класса. Идеологии создают отдельные представители интеллигенции, а в дальнейшем они шлифуются и дорабатываются в более широких рядах той же интеллигенции, прежде всего в партийных группах.
Во-вторых, вся идеология марксизма-ленинизма, без критической оценки ее состоятельности для рабочего класса, в конечном итоге уместилась в нескольких простых и понятных рабочему лозунгах: «Фабрики рабочим!», «Земля крестьянам!», «Вся власть Советам!» и их общая интерпретация – «Грабь награбленное!».
В основе же всех этих лозунгов лежала теория прибавочной стоимости Карла Маркса, которая в доведении ее до рабочего класса сводилась к тому, что весь продукт в производстве делается руками рабочего класса, в том числе, и прибавочный продукт. А потому он и должен принадлежать ему и только ему. Добиться этого можно одним путем – ликвидацией частной собственности. Достаточно изменить экономические отношения, и изменится вся надстройка. Наступит царство свободы, благосостояния, культурного обогащения.
Я не хочу подозревать марксистов в том, что они якобы не были реально обеспокоены тяжелым положением рабочего класса. Я не хочу их подозревать в том, что они умышленно использовали безграмотность этого слоя населения и проэксплуатировали самые низменные наклонности к обогащению наиболее простым способом. Я не хочу подозревать их в том, что они преследовали исключительно личные цели в борьбе за власть, и использовали рабочий класс как действительно легко организуемую массу, как мощный таран против бастионов власти. Более того, я убежден, что этого не было. Скорее, они сами были убежденными сторонниками такой идеологии, и их заблуждения явились результатом ошибок, заложенных в саму марксистскую теорию.
С такой идеологией можно было взять власть, и даже не было проблемой национализировать всю собственность в стране. Правда, пришлось повозиться и повоевать с крестьянством. Да и НЭП не был запланирован этой революцией. А вот со следующим постулатом марксизма – диктатурой пролетариата, вышла накладка. Реальную власть, заключающуюся в тотальном контроле над исполнительной властью, рабочий класс так и не получил. Советы, явившиеся плодом организационного поиска самого рабочего класса, а не идеологов из интеллигенции, сразу же были отодвинуты на властные задворки и не превратились в надлежащий инструмент народовластия.
Именно этот факт позволяет мне говорить о том, что рабочий класс был лишь слепым орудием в чужих руках в ходе революции, и он не смог реализовать себя как ее движущая сила.
В этом отразилась также слабость марксистско-ленинской теории, не оказавшей должного внимания организации созидательного процесса после победы социалистической революции.
В партийных большевистских кругах над законностью верх взяла революционная целесообразность, реальное недоверие к революционному творчеству масс, неумение и незнание как его организовать. Пренебрежительное отношение к буржуазной демократии не позволило взять даже то положительное, что ею удалось наработать за несколько столетий работы и, тем более, развить ее до уровня народного контроля.
Власть получила партийно-бюрократическая номенклатура, и в дальнейшем она явилась движущей силой всех проведенных преобразований. Рабочий класс в созданной заново социально-экономической системе так и остался орудием в руках этой политико-экономической касты.
Мы начали не с определения, а с конкретного примера. Но зададимся теперь вопросом: что следует понимать под движущей силой? Прежде всего, необходимо важное дополнение: движущая сила чего? Мой ответ: движущей силой преобразований. Мы видим, что революционной движущей силой может быть одна социальная группа, а движущей силой последующих изменений – другая. Но все это можно назвать одним словом – преобразования.
Итак, движущая сила преобразований это определенная социально значимая группа людей, являющаяся носителем той или иной идеологии, вызревших у нее конкретных исторических целей, и способной своими действиями добиваться этих целей.
В ходе реализации этих целей движущие силы преобразований должны строго контролировать соблюдение своих интересов. Однако, последнее, как правило, недооценивается. В результате, как чаще всего бывает, движущие силы превращаются в орудие уничтожения старого режима, так и не превратившись в преобразующую силу. Так было в 1917 г., такой же процесс постиг ее и в 1991 – 1993 гг.
Отто фон Бисмарк точно подметил: «Революцию подготавливают гении, осуществляют фанатики, а плодами ее пользуются проходимцы». Революционный и послереволюционный (переходный) периоды характеризуются не только сменой движущих сил развития, но и формой реализации этих сил. И в этих формах, наработанных человечеством исторически, места движению народных масс не существует. Оно выливается в анархию, хаос, беззаконие. А это дает новой власти, какая бы она не была, моральное право подавить его всеми имеющимися у государства средствами.
На наш взгляд, переосмысление понимания самих движущих сил развития следует начинать не с вопроса: «На какие движущие силы следует опираться в будущем?», а с проблемы: «Какой характер движения должен быть у сил развития, чтобы они реально могли это развитие обеспечить?»
Для этого необходимо отказаться от идеализации героизма и прогрессивности революций. Надо не на словах, а на деле признать, что историю творят не распиаренные средствами массовой информации президенты, не герои-революционеры, а народные массы. И делают они это не от революции к революции, а ежедневно. Борьба интересов, в том числе и классовых, идет ежедневно. Добро и зло сталкиваются ежедневно. Прогрессивное развитие может опереться только на тех, кто готов к такой ежедневной борьбе. Во всех формах ее проявления: в быту, на производстве, в политике и культуре. Здесь само слово «борьба» становится не совсем приемлемым, потому что действие сил добра не может быть основано ни на чем, кроме как на любви.
Такое понимание взаимодействия людей отдано сегодня на откуп богословам. Надо признать, что в их устах оно звучит часто слащаво, с некоторым привкусом лицемерия. Церковники не говорят о том, что подобное отношение к окружающему миру есть, прежде всего, работа над самим собой. Они говорят об этом как о божественном постулате, достигаемом молитвами и смирением. Но даже этим они делают большое дело.
В отличие от богословов мы должны понимать, что развитие требует обширных и глубоких знаний. Оно требует смелости и ответственности в их отстаивании. Смирение с действительностью не может быть тождеством любви к ней. Но разоблачение чуждых идеологий, пусть даже несущих человечеству зло, не должно выходить за рамки понимания, что за этими идеологиями стоят такие же люди. И если они заслуживают наказания, то только в рамках существующей законности, которые в свою очередь не могут выходить за рамки общечеловеческой нравственности.
Движущей силой развития сегодня может стать такое сообщество людей, каждый член которого является носителем этих норм нравственности. Их пропагандистом не на словах, а в каждом своем поступке.
Этому движению нет альтернативы. Только это движение может вовлечь в свой водоворот не только эксплуатируемых и угнетенных, но и самих так называемых угнетателей, как в свое время идеи социализма казались привлекательными для многих капиталистов и даже аристократов.
Стремление к добродетели не знает ни религиозных, ни социальных границ. Здесь, как и в любом деле, самым трудным является начало.
Однажды в истории Христу и его двенадцати апостолам удалось отвратить мир от язычеств и привнести в него значительную долю гуманизма. Сегодня мир готов к тому, чтобы воспринять идеи добра как свои собственные идеи, как главные свои ценности. Мир устал от насилия. И в этом залог успеха будущего взращивания новой движущей силы развития и преобразований.
(май – июнь 2016 г.)
Гельцер Юрий, к.т.н.
Мне кажется, что серьезным заблуждением является убеждение, что движущей силой социалистической революции является рабочий класс. Если посмотреть правде в глаза, то рабочий класс оказывается слепым орудием ряда партийных группировок, и прежде всего – РСДРП(б) в борьбе за власть.
Во-первых, идеологии не рождаются в головах рабочего класса. Идеологии создают отдельные представители интеллигенции, а в дальнейшем они шлифуются и дорабатываются в более широких рядах той же интеллигенции, прежде всего в партийных группах.
Во-вторых, вся идеология марксизма-ленинизма, без критической оценки ее состоятельности для рабочего класса, в конечном итоге уместилась в нескольких простых и понятных рабочему лозунгах: «Фабрики рабочим!», «Земля крестьянам!», «Вся власть Советам!» и их общая интерпретация – «Грабь награбленное!».
В основе же всех этих лозунгов лежала теория прибавочной стоимости Карла Маркса, которая в доведении ее до рабочего класса сводилась к тому, что весь продукт в производстве делается руками рабочего класса, в том числе, и прибавочный продукт. А потому он и должен принадлежать ему и только ему. Добиться этого можно одним путем – ликвидацией частной собственности. Достаточно изменить экономические отношения, и изменится вся надстройка. Наступит царство свободы, благосостояния, культурного обогащения.
Я не хочу подозревать марксистов в том, что они якобы не были реально обеспокоены тяжелым положением рабочего класса. Я не хочу их подозревать в том, что они умышленно использовали безграмотность этого слоя населения и проэксплуатировали самые низменные наклонности к обогащению наиболее простым способом. Я не хочу подозревать их в том, что они преследовали исключительно личные цели в борьбе за власть, и использовали рабочий класс как действительно легко организуемую массу, как мощный таран против бастионов власти. Более того, я убежден, что этого не было. Скорее, они сами были убежденными сторонниками такой идеологии, и их заблуждения явились результатом ошибок, заложенных в саму марксистскую теорию.
С такой идеологией можно было взять власть, и даже не было проблемой национализировать всю собственность в стране. Правда, пришлось повозиться и повоевать с крестьянством. Да и НЭП не был запланирован этой революцией. А вот со следующим постулатом марксизма – диктатурой пролетариата, вышла накладка. Реальную власть, заключающуюся в тотальном контроле над исполнительной властью, рабочий класс так и не получил. Советы, явившиеся плодом организационного поиска самого рабочего класса, а не идеологов из интеллигенции, сразу же были отодвинуты на властные задворки и не превратились в надлежащий инструмент народовластия.
Именно этот факт позволяет мне говорить о том, что рабочий класс был лишь слепым орудием в чужих руках в ходе революции, и он не смог реализовать себя как ее движущая сила.
В этом отразилась также слабость марксистско-ленинской теории, не оказавшей должного внимания организации созидательного процесса после победы социалистической революции.
В партийных большевистских кругах над законностью верх взяла революционная целесообразность, реальное недоверие к революционному творчеству масс, неумение и незнание как его организовать. Пренебрежительное отношение к буржуазной демократии не позволило взять даже то положительное, что ею удалось наработать за несколько столетий работы и, тем более, развить ее до уровня народного контроля.
Власть получила партийно-бюрократическая номенклатура, и в дальнейшем она явилась движущей силой всех проведенных преобразований. Рабочий класс в созданной заново социально-экономической системе так и остался орудием в руках этой политико-экономической касты.
Мы начали не с определения, а с конкретного примера. Но зададимся теперь вопросом: что следует понимать под движущей силой? Прежде всего, необходимо важное дополнение: движущая сила чего? Мой ответ: движущей силой преобразований. Мы видим, что революционной движущей силой может быть одна социальная группа, а движущей силой последующих изменений – другая. Но все это можно назвать одним словом – преобразования.
Итак, движущая сила преобразований это определенная социально значимая группа людей, являющаяся носителем той или иной идеологии, вызревших у нее конкретных исторических целей, и способной своими действиями добиваться этих целей.
В ходе реализации этих целей движущие силы преобразований должны строго контролировать соблюдение своих интересов. Однако, последнее, как правило, недооценивается. В результате, как чаще всего бывает, движущие силы превращаются в орудие уничтожения старого режима, так и не превратившись в преобразующую силу. Так было в 1917 г., такой же процесс постиг ее и в 1991 – 1993 гг.
Отто фон Бисмарк точно подметил: «Революцию подготавливают гении, осуществляют фанатики, а плодами ее пользуются проходимцы». Революционный и послереволюционный (переходный) периоды характеризуются не только сменой движущих сил развития, но и формой реализации этих сил. И в этих формах, наработанных человечеством исторически, места движению народных масс не существует. Оно выливается в анархию, хаос, беззаконие. А это дает новой власти, какая бы она не была, моральное право подавить его всеми имеющимися у государства средствами.
На наш взгляд, переосмысление понимания самих движущих сил развития следует начинать не с вопроса: «На какие движущие силы следует опираться в будущем?», а с проблемы: «Какой характер движения должен быть у сил развития, чтобы они реально могли это развитие обеспечить?»
Для этого необходимо отказаться от идеализации героизма и прогрессивности революций. Надо не на словах, а на деле признать, что историю творят не распиаренные средствами массовой информации президенты, не герои-революционеры, а народные массы. И делают они это не от революции к революции, а ежедневно. Борьба интересов, в том числе и классовых, идет ежедневно. Добро и зло сталкиваются ежедневно. Прогрессивное развитие может опереться только на тех, кто готов к такой ежедневной борьбе. Во всех формах ее проявления: в быту, на производстве, в политике и культуре. Здесь само слово «борьба» становится не совсем приемлемым, потому что действие сил добра не может быть основано ни на чем, кроме как на любви.
Такое понимание взаимодействия людей отдано сегодня на откуп богословам. Надо признать, что в их устах оно звучит часто слащаво, с некоторым привкусом лицемерия. Церковники не говорят о том, что подобное отношение к окружающему миру есть, прежде всего, работа над самим собой. Они говорят об этом как о божественном постулате, достигаемом молитвами и смирением. Но даже этим они делают большое дело.
В отличие от богословов мы должны понимать, что развитие требует обширных и глубоких знаний. Оно требует смелости и ответственности в их отстаивании. Смирение с действительностью не может быть тождеством любви к ней. Но разоблачение чуждых идеологий, пусть даже несущих человечеству зло, не должно выходить за рамки понимания, что за этими идеологиями стоят такие же люди. И если они заслуживают наказания, то только в рамках существующей законности, которые в свою очередь не могут выходить за рамки общечеловеческой нравственности.
Движущей силой развития сегодня может стать такое сообщество людей, каждый член которого является носителем этих норм нравственности. Их пропагандистом не на словах, а в каждом своем поступке.
Этому движению нет альтернативы. Только это движение может вовлечь в свой водоворот не только эксплуатируемых и угнетенных, но и самих так называемых угнетателей, как в свое время идеи социализма казались привлекательными для многих капиталистов и даже аристократов.
Стремление к добродетели не знает ни религиозных, ни социальных границ. Здесь, как и в любом деле, самым трудным является начало.
Однажды в истории Христу и его двенадцати апостолам удалось отвратить мир от язычеств и привнести в него значительную долю гуманизма. Сегодня мир готов к тому, чтобы воспринять идеи добра как свои собственные идеи, как главные свои ценности. Мир устал от насилия. И в этом залог успеха будущего взращивания новой движущей силы развития и преобразований.
