Виктор Кирсанов
Member
- Регистрация
- 10 Мар 2024
- Сообщения
- 41
- Реакции
- 16
- Баллы
- 8
Частная собственность есть кража — истина овладевающая массами по мере развития сознания людей. Спору нет, до всеобщего еѐ понимания и окончательного водружения частной собственности на позорный столб человечества — путь не близкий. Но то, что он будет пройден — несомненно! Таков естественноисторический процесс развития человечества от всеобщей дикости к всеобщей цивилизации, от всеобщей нищеты к всеобщему процветанию.
Не я первый сказал о том, что частная собственность есть кража. Об этом говорил Цицерон ещѐ до нашей эры:
…частной собственности не бывает от природы. Она возникает либо на основании давнишней оккупации, например, если люди некогда пришли на свободные земли, либо в силу победы, например, если землей завладели посредством войны, либо на основании закона, соглашения, условия, жребия... Ввиду этого, — так как частная собственность каждого из нас образуется из того, что от природы было общим, — пусть каждый владеет тем, что ему досталось; если кто-нибудь другой посягнѐт на что-нибудь из этого, он нарушит права человеческого общества» [1].
Если не знать автора данной цитаты, то она легко может сойти и за выражение современного политэконома и за выражение современного философа, и за выражение современного законодателя, и других обществоведов, стоящих на страже частной собственности.
Затем, частную собственность, как кражу обличил Гейстербах сказавши в своих гомилиях — «Всякий богатый есть вор или наследник вора». За ним — Жан Пьер Бриссо и, наконец, Прудон [2, с. 343].
Знаменитое утверждение Прудона: «Собственность есть кража» [2, с. 14] — отражает уровень знания общества того времени о частной собственности, пробившегося сквозь табу усердно охраняемого владельцами частной собственности. «Проспав» Прудона в пылу борьбы между собой за власть, церковники, монархисты и буржуазия заигрывая с народом в череде революций и контрреволюций жонглируя лозунгами «демократия», «свобода», «единство» «равенство», «братство» и т.д., привлекли его к суду за возбуждение ненависти к правительству, религии и собственности, желая придать расправе над ним видимость законности.
К сожалению после Прудона, вопрос о частной собственности если и будировался, то исключительно через призму экспроприации эксплуататоров. Ни штатные борцы за освобождение пролетариата, ни штатные борцы за улучшение жизни трудящихся не придавали значения частной собственности, как источнику закабаления пролетариата и ухудшения жизни трудящихся.
Между тем:
«Бедные всегда будут существовать! Да, пока будет существовать собственность… Работник, потребляющий свою заработную плату, есть машина, которая починяется и воспроизводит. Собственник, потребляющий свой доход, является бездонной пропастью, это орошаемый песок, камень, на котором сеют. Всѐ это настолько истинно, что собственник, не умея или не желая производить и зная, что по мере того, как он потребляет свою собственность, последняя разрушается, решил заставить производить вместо себя кого-нибудь другого. Политическая экономия, отличающаяся неизменной справедливостью, называет это производить посредством своего капитала, производить посредством своего орудия!.. Но следовало бы сказать, что это значит производить посредством своего раба, производить мошенническим и тираническим образом. Скажите, собственник производит!.. С таким же правом и вор может сказать: я произвожу) [2, с. 144, 148-149], — читаем у Прудона.
Основное недоразумение, из-за которого высказывание о собственности как о краже вызывает противодействие в обществе, коренится в отсутствии указания формы собственности, о которой идѐт речь, чем охотно пользуются частные собственники, пугая владельцев набедренных повязок, сделанных ими из листьев деревьев, обличением в краже. Впрочем, сегодня, для любого мало-мальски грамотного и не ангажированного человека должно быть ясно, что, в прошлом, всяк говоривший о собственности как о краже, говорил о собственности представителей эксплуататорского класса, стоимость которой превосходит стоимость вложенного ими труда. Стоит устранить данное недоразумение, и правота Прудона будет неоспорима.
Начать следует, очевидно, с того, что существуют две основополагающие формы собственности: личная и общественная. Все остальные как то: государственная, муниципальная, частная и т.д. — производные от них. Личная собственность есть вещь, принадлежащая отдельному индивидууму либо в результате еѐ изготовления им своим трудом, либо приобретѐнная им за эквивалент стоимости своего труда. Общественная собственность есть вещь, принадлежащая всем членам общества в одинаковой мере как то: изначально являвшиеся достоянием общества по естеству земля, еѐ недра, воды, растительный и животный мир, и т.д., или созданные обществом, для совместного пользования его членами, артефакты.
Частной собственности физически не существует, ибо она не создаѐтся трудом еѐ обладателя, и не является эквивалентом стоимости его труда. Частная собственность образуется в результате безвозмездного присвоения как непосредственно части личной или общественной собственности, так и их производных. Проще говоря, частная собственность есть обозначение насильственно изъятой одним человеком (одними людьми) — в результате ли воровства, обмана, использования грубой физической силы и т.д., не имеет значения — части личной или общественной собственности другого человека (других людей), в том или ином виде.
Собственность есть категория права для обозначения принадлежности ценности тому или иному лицу, или группе лиц. Ценностью же, обладает любая вещь пригодная для использования. Всякая ценность имеет потребительную стоимость и меновую стоимость. Поскольку потребительная стоимость не касается рассматриваемого вопроса, постольку в части меновой стоимости необходимо отметить, что она выражается в общественно необходимом количестве и качестве труда, израсходованного на производство полезной вещи.
Очевидно, что, при прочих равных условиях, один человек не может произвести меновой стоимости меньше другого в тысячи и миллионы раз. Физические и умственные способности одного среднестатистического человека не отличаются от физических и умственных способностей другого среднестатистического человека в тысячи и миллионы раз. А значит, общество, состоящее из 5-10 процентов людей, обладающих миллиардными состояниями, имеющих в частной собственности замки, самолѐты, заводы, пароходы и т.д., с одной стороны, и 95-90 процентов людей, обитающих в трущобах и перебивающихся с хлеба на воду, с другой стороны, далеко отстоит и от равноправия, и, тем более, от справедливости.
Таким образом, не всякая собственность есть кража, и не всякий богатый есть вор, а лишь частная собственность есть кража, и всякий богатый, ставший таковым вследствие обладания ѐю, то бишь присвоения части личной или общественной собственности другого человека (других людей) — есть вор.
Соответственно частная собственность и принадлежит своему владельцу де-юре, а не де-факто. Де-факто она ему не принадлежит.
Потому-то титул частного собственника и не гарантирует владельцу частной собственности спокойной жизни. Отсюда и неустойчивое положение в обществе частных собственников. Безусловно, посредством насилия можно получить от обворованного краткосрочное согласие на присвоение части его личной или общественной собственности, что делалось и делается до сих пор во всех эксплуататорских обществах. Но с точки зрения исторической перспективы, уничтожение частной собственности неизбежно. Приходит время, и возросшее сознание насилуемого более не приемлет такого положения дел, когда кто-то ест, пьѐт, одевается, имеет жилище и прочее, за счѐт его здоровья, его жизни, за счѐт здоровья и жизни его родных и близких. И тогда происходит социальная революция, влекущая за собой не столько смену частного собственника, как то было при переходе от рабовладельческого общества к феодальному и от феодального — к капиталистическому, сколько полное уничтожение частной собственности, как то было начато при строительстве социализма в советской России (СССР).
Конечно, нельзя в одночасье покончить с институтом частной собственности, внедрявшимся в сознание людей в течение многих поколений, при колоссальной материальной и духовной поддержке сторонников частной собственности. На этом пути человечество ожидает и радость побед в виде Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года, и горечь поражений в виде развала СССР в 1991 году.
_________________________________________
1. Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М.: Издательство «Наука», — 1974 г. С. 63.
2. Прудон П.Ж. Что такое собственность? или Исследование о принципе права и власти; Бедность как экономический принцип; Порнократия, или Женщины в настоящее время / Подгот. текста и коммент. В.В. Сапова. — М.: Республика, — 1998 г
Не я первый сказал о том, что частная собственность есть кража. Об этом говорил Цицерон ещѐ до нашей эры:
…частной собственности не бывает от природы. Она возникает либо на основании давнишней оккупации, например, если люди некогда пришли на свободные земли, либо в силу победы, например, если землей завладели посредством войны, либо на основании закона, соглашения, условия, жребия... Ввиду этого, — так как частная собственность каждого из нас образуется из того, что от природы было общим, — пусть каждый владеет тем, что ему досталось; если кто-нибудь другой посягнѐт на что-нибудь из этого, он нарушит права человеческого общества» [1].
Если не знать автора данной цитаты, то она легко может сойти и за выражение современного политэконома и за выражение современного философа, и за выражение современного законодателя, и других обществоведов, стоящих на страже частной собственности.
Затем, частную собственность, как кражу обличил Гейстербах сказавши в своих гомилиях — «Всякий богатый есть вор или наследник вора». За ним — Жан Пьер Бриссо и, наконец, Прудон [2, с. 343].
Знаменитое утверждение Прудона: «Собственность есть кража» [2, с. 14] — отражает уровень знания общества того времени о частной собственности, пробившегося сквозь табу усердно охраняемого владельцами частной собственности. «Проспав» Прудона в пылу борьбы между собой за власть, церковники, монархисты и буржуазия заигрывая с народом в череде революций и контрреволюций жонглируя лозунгами «демократия», «свобода», «единство» «равенство», «братство» и т.д., привлекли его к суду за возбуждение ненависти к правительству, религии и собственности, желая придать расправе над ним видимость законности.
К сожалению после Прудона, вопрос о частной собственности если и будировался, то исключительно через призму экспроприации эксплуататоров. Ни штатные борцы за освобождение пролетариата, ни штатные борцы за улучшение жизни трудящихся не придавали значения частной собственности, как источнику закабаления пролетариата и ухудшения жизни трудящихся.
Между тем:
«Бедные всегда будут существовать! Да, пока будет существовать собственность… Работник, потребляющий свою заработную плату, есть машина, которая починяется и воспроизводит. Собственник, потребляющий свой доход, является бездонной пропастью, это орошаемый песок, камень, на котором сеют. Всѐ это настолько истинно, что собственник, не умея или не желая производить и зная, что по мере того, как он потребляет свою собственность, последняя разрушается, решил заставить производить вместо себя кого-нибудь другого. Политическая экономия, отличающаяся неизменной справедливостью, называет это производить посредством своего капитала, производить посредством своего орудия!.. Но следовало бы сказать, что это значит производить посредством своего раба, производить мошенническим и тираническим образом. Скажите, собственник производит!.. С таким же правом и вор может сказать: я произвожу) [2, с. 144, 148-149], — читаем у Прудона.
Основное недоразумение, из-за которого высказывание о собственности как о краже вызывает противодействие в обществе, коренится в отсутствии указания формы собственности, о которой идѐт речь, чем охотно пользуются частные собственники, пугая владельцев набедренных повязок, сделанных ими из листьев деревьев, обличением в краже. Впрочем, сегодня, для любого мало-мальски грамотного и не ангажированного человека должно быть ясно, что, в прошлом, всяк говоривший о собственности как о краже, говорил о собственности представителей эксплуататорского класса, стоимость которой превосходит стоимость вложенного ими труда. Стоит устранить данное недоразумение, и правота Прудона будет неоспорима.
Начать следует, очевидно, с того, что существуют две основополагающие формы собственности: личная и общественная. Все остальные как то: государственная, муниципальная, частная и т.д. — производные от них. Личная собственность есть вещь, принадлежащая отдельному индивидууму либо в результате еѐ изготовления им своим трудом, либо приобретѐнная им за эквивалент стоимости своего труда. Общественная собственность есть вещь, принадлежащая всем членам общества в одинаковой мере как то: изначально являвшиеся достоянием общества по естеству земля, еѐ недра, воды, растительный и животный мир, и т.д., или созданные обществом, для совместного пользования его членами, артефакты.
Частной собственности физически не существует, ибо она не создаѐтся трудом еѐ обладателя, и не является эквивалентом стоимости его труда. Частная собственность образуется в результате безвозмездного присвоения как непосредственно части личной или общественной собственности, так и их производных. Проще говоря, частная собственность есть обозначение насильственно изъятой одним человеком (одними людьми) — в результате ли воровства, обмана, использования грубой физической силы и т.д., не имеет значения — части личной или общественной собственности другого человека (других людей), в том или ином виде.
Собственность есть категория права для обозначения принадлежности ценности тому или иному лицу, или группе лиц. Ценностью же, обладает любая вещь пригодная для использования. Всякая ценность имеет потребительную стоимость и меновую стоимость. Поскольку потребительная стоимость не касается рассматриваемого вопроса, постольку в части меновой стоимости необходимо отметить, что она выражается в общественно необходимом количестве и качестве труда, израсходованного на производство полезной вещи.
Очевидно, что, при прочих равных условиях, один человек не может произвести меновой стоимости меньше другого в тысячи и миллионы раз. Физические и умственные способности одного среднестатистического человека не отличаются от физических и умственных способностей другого среднестатистического человека в тысячи и миллионы раз. А значит, общество, состоящее из 5-10 процентов людей, обладающих миллиардными состояниями, имеющих в частной собственности замки, самолѐты, заводы, пароходы и т.д., с одной стороны, и 95-90 процентов людей, обитающих в трущобах и перебивающихся с хлеба на воду, с другой стороны, далеко отстоит и от равноправия, и, тем более, от справедливости.
Таким образом, не всякая собственность есть кража, и не всякий богатый есть вор, а лишь частная собственность есть кража, и всякий богатый, ставший таковым вследствие обладания ѐю, то бишь присвоения части личной или общественной собственности другого человека (других людей) — есть вор.
Соответственно частная собственность и принадлежит своему владельцу де-юре, а не де-факто. Де-факто она ему не принадлежит.
Потому-то титул частного собственника и не гарантирует владельцу частной собственности спокойной жизни. Отсюда и неустойчивое положение в обществе частных собственников. Безусловно, посредством насилия можно получить от обворованного краткосрочное согласие на присвоение части его личной или общественной собственности, что делалось и делается до сих пор во всех эксплуататорских обществах. Но с точки зрения исторической перспективы, уничтожение частной собственности неизбежно. Приходит время, и возросшее сознание насилуемого более не приемлет такого положения дел, когда кто-то ест, пьѐт, одевается, имеет жилище и прочее, за счѐт его здоровья, его жизни, за счѐт здоровья и жизни его родных и близких. И тогда происходит социальная революция, влекущая за собой не столько смену частного собственника, как то было при переходе от рабовладельческого общества к феодальному и от феодального — к капиталистическому, сколько полное уничтожение частной собственности, как то было начато при строительстве социализма в советской России (СССР).
Конечно, нельзя в одночасье покончить с институтом частной собственности, внедрявшимся в сознание людей в течение многих поколений, при колоссальной материальной и духовной поддержке сторонников частной собственности. На этом пути человечество ожидает и радость побед в виде Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года, и горечь поражений в виде развала СССР в 1991 году.
_________________________________________
Список литературы
1. Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М.: Издательство «Наука», — 1974 г. С. 63.
2. Прудон П.Ж. Что такое собственность? или Исследование о принципе права и власти; Бедность как экономический принцип; Порнократия, или Женщины в настоящее время / Подгот. текста и коммент. В.В. Сапова. — М.: Республика, — 1998 г
Желчь это у вас, в виде того, что видимо вы в жизни ничего не добились и теперь у вас желание как у Шарикова, взять все и поделить. 
